Молоко отверг. Как создатель ядерных боеприпасов Бармаков переиграл США

Заняться выпуском линий по разливу молока предлагалось в 1990-е ВНИИ автоматики имени Духова, одному из трёх научных институтов, ковавших в СССР ядерный щит страны. И все под благовидным предлогом перехода ВПК на мирные рельсы. Одновременно США продвигали идею продажи своих АСУ (автоматических систем управления) для российских атомных станций. И были в шаге от успеха, а значит, и обладания «паролей и явок» российских АЭС.

Карты американцам спутал тогдашний директор института, выдающийся советский ученый, разработчик ядерных боеприпасов Юрий Бармаков, скончавшийся накануне в Москве на 94-м году жизни.

Трезво оценил «партнёров»

На тот момент он оказался единственным в отечественной атомной промышленности, кто взял на себя обязательства с нуля создать сложнейшие устройства, отвечающие международным стандартам. Американская фирма «Вестингауз», которая собиралась производить АСУ ТП для российских АЭС, поняв, что план максимум провалился, предлагала создание совместного предприятия, которые в 1990-х появлялись у нас как грибы после дождя. Но Юрий Бармаков, разработавший в советское время в родном НИИ ядерный боеприпас для стратегической крылатой ракеты воздушного базирования, к братанию с заокеанскими «партнёрами» относился трезво. А потому его институт отправился в самостоятельное плавание по созданию АСУ ТП, которые сегодня коллектив Бармакова, а в институте он работал до последних дней уже в качестве первого заместителя научного руководителя, поставляет не только на отечественные атомные и тепловые электростанции, но и за рубеж.

Так, принципиально новым поколением техники (более 220 приборных шкафов), разработанной под руководством Бармакова, был оснащён третий энергоблок Калининской атомной электростанции, чьё строительство началось аж в 1985 году. Позже было заморожено. И завершено уже только в 2005-м. В дальнейшем «шкафы» Бармакова пошли и на экспорт. Эти результаты стоили Юрию Николаевичу отсутствия отпуска на протяжении 20 лет (с 1987 по 2008 гг.) — периода его директорства. Про любимые горные лыжи, на которые он впервые встал на Донбае, тоже пришлось забыть. Когда-то из-за этого своего увлечения он продал подмосковную дачу, потому что уже не мыслил отпуск без снежных гор, а та простаивала без хозяина. К счастью, оставался большой теннис, в котором он и в семьдесят с гаком обыгрывал молодых коллег.

Совсем не анекдот

Историю с молоком, когда институт Бармакова пытались переориентировать с ядерной тематики на пищевую, можно было бы назвать анекдотом, если бы для начала 1990-х подобные ситуации не происходили сплошь и рядом. Конструктор с мировым именем, создатель «Орешника» Герберт Ефремов, который на год младше Юрия Бармакова, в интервью «АиФ» в 2024 году рассказывал, как в рамках конверсии 1990-х в их АО «ВПК „НПО машиностроения“» американцы предложили в самом крупном ракетном цеху организовать… линию по разливу газировки. И сразу же давали для этого 5 млн долларов. Расчёт был на то, что госзаказы на оборонку в тот момент рухнули, а надо было выживать.

Герберт Ефремов, сочетавший в тот момент должности главного конструктора и директора, от американского предложения отказался. Он, как и Бармаков, нашёл способы заработать в новых рыночных условиях, используя накопленный потенциал и сохраняя уникальные кадры. Последнее было главной задачей и для Бармакова. В 1987 году его на волне перестройки прямым голосованием коллектив выбрал директором, в институте трудилось более 5 тысяч человек. А уже в 1995 году осталось около трёх тысяч. Сказались последствия шоковой реформы экономики с многомесячными задержками зарплат, когда директоров некогда знаковых предприятий сотрудницы встречали вопросом: «А чем мне сегодня кормить ребёнка?» Юрий Николаевич не только нашёл новые сферы для заработка, он бился за сохранение социальной базы. Благодаря чему у института остались ведомственный садик и детский летний лагерь. Он достроил в Москве два жилых дома для своих сотрудников, замороженных в конце 1980-х. «Он был готов сам подметать, а не бороться за чистоту», — говорят о нём коллеги, вспоминая, как Бармаков вникал в проблему любого сотрудника, который приходил за помощью. А его фирменную улыбку, которой он щедро одаривал окружающих, в институте называли «гагаринской». Он же завел правило каждый месяц отчитываться перед коллективом о проделанной работе. Юрию Николаевичу удалось стабилизировать выплаты зарплат, а потом начать их повышение. И в институт потянулись те, кто оттуда ушёл.

Друг Георгий Данелия

В этом году трудовой стаж Юрия Николаевича составил ровно 70 лет, и все они прошли в стенах института, куда он, выпускник МИФИ, пришёл на работу в 1955 году. Одним из первых его прорывов стало создание в 1770-х первой советской ЭВМ (элеткронно-вычислительной машины) «Планета», принятой на вооружение в армии и служившей войскам до конца 1990-х. Он же был создателем других ЭВМ для военных нужд с романтическими названиями «Ветерок» и «Росинка». Следом шла работа по созданию ЯБМ (ядерных боеприпасов), которая полностью до сих пор так и не рассекречена.

Всего на счету Бармакова более 460 научных работ и 13 изобретений. Учёный стоял у истоков создания современных российских электровакуумных приборов, которые сегодня используются в разных сферах — от геологоразведки до медицины. Была у него и ещё одна сторона жизни, о которой знали немногие. Он любил кино. С режиссёром Георгием Данелия учёный сидел в школе за одной партой. Став взрослыми, они часто созванивались и подолгу разговаривали: «Последний раз Гия звонил мне 30 декабря 2018 года, признался: „Я уже на финише“». Спустя несколько месяцев автора кинохитов «Афоня» и «Мимино» не стало. А его школьный друг, ковавший ядерный щит, ушёл 12 октября 2025 года.

Источник: https://aif.ru/society/science/moloko-otverg-kak-sozdatel-yadernyh-boepripasov-barmakov-pereigral-ssha